Баба Маня, присаживаясь на скамейку рядом со мной, следила взглядом за Катей, как раз вынимающей из багажника своей машины пакеты с продуктами.

— Ишь, какие пакеты!

— Так Катька своим горбом себе все заработала, честно, — вздохнула я. — Вон какая стала! А помню, в дырявых ботинках ходила, когда в школе училась. Да-а…

— Ну да, своим горбом, — продолжала злобствовать баба Маня, — целыми днями на работе, всю жизнь только и делает, что пашет, а для кого? Ни семьи, ни детей.

— Да, так и не поняла, в чем женское счастье. А оно же не в большой должности, не в богатстве. Мы немножко помолчали. Каждый думал о своем. Я — о том, что, оказывается, имею в сто раз больше, чем Катя. Мой сын — тот еще подарочек, но надеюсь, все-таки подаст мне в старости стакан воды… Баба Маня, наверное, все переживала из-за своей пенсии.

— А ведь эта Катя еще ничего, — вдруг сказала соседка, — вон, фигура как у молодой, и прическа всегда аккуратная. И готовит неплохо, ей бы мужчину положительного, непьющего. Может, наконец бы и замуж вышла.

Я встрепенулась:

— У моего Васи на работе есть один. Положительный, не пьет, зарабатывает хорошо, все-таки автослесарь.

На следующий день, как по заказу, муж пришел домой вместе с Юриком. Я выставила плов, нарезала салатик и стала обрабатывать мужика:

— Юр, ну что ты все один да один. Вот у меня соседка есть, такая хорошая женщина!

Юра вяло соглашался, не забывая при этом уминать плов. Я схватила быка за рога:

— Катя мне только вчера жаловалась, что кран течет, а сантехника нашего не дождешься. Давай прямо сейчас к ней забежишь. Кран посмотришь, заодно и хозяйку оценишь.

Катя встретила нас в шикарном шелковом халате и с только что накрашенными ногтями. Юра, как ее увидел, засопел как паровоз. Ну, думаю, проняло!

— Катюша, у Юры просто золотые руки, сейчас всю твою сантехнику отремонтирует мгновенно! И убежала к себе. Через полтора часа Юрик вернулся. Молча сел на табуретку, налил себе пива и залпом выпил.

— Да-а, вот это женщина! — протянул он, утирая губы. — Только, знаешь, не понравлюсь я ей. Она кто? Крупная бизнесвуменша, с образованием и вообще. Начала мне про этого, Кориандра рассказывать. Что, был такой поэт?

— Ну… не помню. Но ты, Юрик, главное, не сдавайся, если она тебе и вправду понравилась. Ты пригласи-ка ее на концерт!

— Типа Стаса Михайлова?

— Нет, на концерт классической музыки, она такое уважает.

— Жозя, помоги, я в этом ничего не понимаю, чесслово!

— Во-первых, я для тебя не Жозя, а Жозефина. А во-вторых, так уж и быть, помогу…

Я поджидала Катю с утра во дворе. Когда соседка появилась возле своей машины, я ринулась к ней:

— Катюш, привет! У меня тут такое дело… В общем, мой Вася, он купил два билета на концерт. Моцарт, Шуберт, и все такое. А я ж такого не люблю! Катя подняла брови:

— Как можно не любить Моцарта!

— Вот так получилось… Так вот — билеты пропадают! То есть один я уже пристроила, Юрик согласился пойти. Может, составишь ему компанию?

— Почему бы и нет! Давно не была в филармонии…

Я мысленно потерла руки и побежала звонить Юрику. Уже представляла себе, как мы их поженим. Невеста будет в розовом платье, а жених — обязательно с галстуком-бабочкой. Правда, у Юрика плечи нестандартно широкие, придется костюм шить на заказ…

Юрик позвонил на следующий день спозаранку.

— Я все испортил! Теперь она ни за что не посмотрит на меня и не согласится встретиться! Какой я дурак!

— Спокойно! Рассказывай все по порядку!

— Сначала все было вроде ничего. Встретились заходим под ручку в зал. Пока не начался концерт, говорю ей: мол, достал с полочки томик Кориандра, так здорово пишет! А она посмотрела на меня как на тупицу и говорит: не Кориандр, а Пастернак! А я ляпнул: какая, к шуту, разница!

— Да, неудобно получилось, — посочувствовала я.

— Потом погас свет, вышли эти, со скрипками, начался концерт. А у меня сегодня на работе полный завал: разбирался с двигателем, потом прикатил постоянный клиент, что-то с тормозами. В общем, не присел за день ни разу, упахался, как лошадь. Ну и заснул…

— Ладно, с кем не бывает!

— С кем не бывает! А это ничего, что я храпел на весь зал?! Даже концерт прервали. А когда шли назад, я со злости одному прохожему в лоб заехал. Катя на меня так смотрела! Будто я людоед!

Я вздохнула и положила трубку. Вот как несправедливо: какой-то заурядный храп, можно сказать, помешал человеку стать счастливым! Надо будет Юрика успокоить. Может, сделать биточки? Через пару дней я столкнулась в подъезде с Катей. Мы поздоровались, сели в лифт. Она покраснела и спросила:

— Вы случайно не знаете, у Юрия все в порядке? — Катя вышла вместе со мной из лифта и заикаясь продолжала: — Мы с ним чудесно провели вечер, а он исчез! Вот я и подумала: может, приболел…

— Он решил, что не понравился…

— Он? Не понравился?! Какая чушь! Мы послушали концерт, неважный, кстати. Юрий тонко чувствует музыку, и, когда музыканты стали откровенно халтурить, демонстративно сделал вид, что заснул. Дирижер опомнился и призвал своих лодырей к порядку. А потом, когда Юрий  меня провожал до дома, вдруг выскочил какой-то хулиган! Наверное, хотел нас ограбить, но Юрий не растерялся, дал ему отпор! И знаете, у Юры замечательное чувство юмора! Подметил же, какая у Бориса Пастернака фамилия смешная!

Я только удивлялась: как по-разному можно относиться к одним и тем же событиям!

— В общем, если вы его увидите, дайте понять, что я не против… встретиться снова. Ладно?