Оставьте ее в роддоме, милая! Поймите, «щипцовый» ребенок с такой тяжелой формой детского церебрального паралича превратит вашу жизнь в ад, а в   специализированном доме ребенка вашей девочке будет обеспечен уход! Тем более что с такой серьезной патологией это бедное  дитя проживет недолго!» — сказал  мне главврач, виновато протягивая бумагу и ручку. После его страшных слов на душе стало так гадко и больно, что я упала в обморок. «Надя, нашатырь,   и переложи ее на каталку!  Отвезите в палату, поставьте капельницу и побудьте с ней!» — приказал главврач медсестре. Пока я лежала под капельницей, в моем воспаленном Сознании возникла картина моих тяжелых родов. В женской консультации проглядели врожденный дефект шейки матки, и из-за этого роды начались на восьмом месяце прямо в «скорой помощи». Плод был крупный, и доченьку врачам пришлось тащить щипцами. На свет малышка появилась в машине возле порога роддома и вскоре перестала дышать.

Врачи долго оживляли мою крошку, увезли ее в реанимацию, а когда спустя три дня я пришла в себя после трудных родов, главврач сообщил мне о нелегком диагнозе дочери и предложил отказаться от ребенка. Когда я открыла глаза, возле меня суетились медсестры. «Что вы так переживаете, моя дорогая? Сами в обморок падаете, а еще хотите больного ребенка оставить! Герман Арнольдович дал вам срок до завтра. Стоит ли так упрямиться, если ваш муж уже подписал согласие на отказ от ребенка! И не нужно на нас смотреть взглядом раненой волчицы, мы же для вас стараемся!» холодным тоном сказала мне старшая медсестра.

Ее слова обожгли, как удар кнута. Босая и простоволосая, я вскочила с кушетки и побежала в бокс для младенцев. На мое счастье доченьку уже перевели туда после реанимации. Когда я ворвалась в детскую комнату, то увидела, что моя Танюшка лежит отдельно от остальных малышей в кроватке-кувезе с надписью «Отказница». Я тихонько на цыпочках подошла к дочери, и мой маленький ангел пошевелил спеленатыми ручонками и улыбнулся мне. С едва прикрытого шторами окна на лицо дочурки упал луч солнца. Я поняла, что Бог дал мне знак. Осторожно взяла малышку на руки. В это время в бокс для младенцев вслед за мной ворвались медсестры.

«Немедленно подготовьте выписку и мои вещи! Мы с дочерью уезжаем!» — приказала им.

— Смотрите, как бы вам не пожалеть о своем необдуманном решении! — сурово сказала старшая медсестра, но мне на ее слова было наплевать.

Когда я спускалась по ступенькам роддома, медсестры шептали мне вслед: «Она идиотка или святая», но для меня их слова были лишь отзвуком недавней опасности.

Тогда я чувствовала себя раненой львицей, у которой хотят отнять детеныша.

Лишь когда я ехала домой в такси, ненадолго почувствовала себя счастливой!

Мой маленький ангел-Танюшка мирно спал у меня на коленях. Впереди нас с ней ждали новые тяжелые и жестокие испытания.

— Нет, я больше не могу этого выдержать! Скажи, зачем ты, не посоветовавшись со мной, забрала ее из роддома? — обиженно заявил мой муж Виктор, собирая чемодан, чтобы уйти от меня.

В тот тяжелый момент моей жизни Танюшке было пять месяцев, и моя девочка уже перенесла две операции — одну на головном мозге, а другую — на позвоночнике. Для того чтобы оплатить их и дальнейшее лечение дочери, мне пришлось продать квартиру, доставшуюся мне в наследство от бабушки, и взять две работы на дом.

Буквально с первых дней пребывания дома я записала доченьку в специализированный центр развития детей с детским церебральным параличом. Там я ежедневно занималась с ней гимнастикой и плаваньем, освоила специальный массаж. Я делала его малышке по четыре раза в день. В дополнение ко всему этому мне пришлось научиться доставать для дочери специальные дорогие и очень эффективные препараты. Так что Танюшка получала инъекции и капельницы каждый день.

Вложенные деньги и усилия дали результат, и в полгода моя девочка не отставала в развитии от других детей, только ее левая ножка оставалась еще парализованной.

Что же касается наших отношений с мужем, то после того как я узнала, что он хотел оставить Танюшку в роддоме, мы с ним стали чужими людьми. Жили вместе, ели, спали в одной кровати, даже занимались сексом, но страсть, объединившая нас, исчезла навсегда.

Так что решение бросить меня с маленькой дочерью на руках я восприняла спокойно, даже испытала некоторое облегчение. Я уже настолько разочаровалась в Викторе, что он стал мне противен, но высказывания супруга в отношении дочери просто бесили.

— Как ты смеешь, так говорить о нашем ребенке! Посмотри, в пять месяцев наша девочка ничем не отличается от других детей! — крикнула я в лицо своему благоверному.

— Не отличается, говоришь? Но ее нога парализована! Она же калека! Я ухожу от тебя к женщине, которая родит мне здорового ребенка! — зло заявил мне супруг.

— Убирайся вон и не забудь платить вовремя алименты! — крикнула я, влепив супругу пощечину.

— Алименты? А вдруг этот ребенок не мой?! У нас в роду уродов не было! — крикнул мне на прощание муж, хлопнув дверью.

От этого звука проснулась и заплакала дочка, а у меня начался приступ рвоты. Тест показал, что я беременна. Качая Танюшку на руках, подумала, что в нашей стране жизнь матери, которая растит ребенка-инвалида, — это сплошное хождение по мукам.

— Имея ребенка-инвалида, ты решила рожать второго! Да еще и без мужа! Дура! — в сердцах сказала мне подруга, выразительно покрутив пальцем у виска.

На протяжении всей моей беременности мне говорили то же самое родные и друзья. Казалось, весь мир был против меня.

— Ириша, ну посмотри, в кого ты превратилась! Ты же была такой красавицей! — участливо продолжала причитать подруга. Чтобы лечить дочь и сохранить второго ребенка, мне приходилось отказывать себе буквально во всем. Вместо платьев я носила джинсы и растянутые свитера, а из косметики пользовалась лишь губной помадой. Но мне было на все это в высшей степени наплевать. Я растворилась в детях. Радовалось тому, что Танюшка начала ходить в срок. Правда, движения ее ножки удалось восстановить лишь частично, и моя девочка сильно хромала, но все же это не инвалидное кресло на всю жизнь, которое пророчили ей врачи в роддоме. Вторая беременность протекала хорошо, но, помня трагический опыт первых родов, я решила рожать через кесарево сечение. В одной палате со мной лежала малолетняя бродяжка. Все отделение шушукалось о том, что делать с ребенком, когда он родится. Девица заявила, что это (так она называла будущего малыша, вернее, малышку) ей на фиг не нужно — одни проблемы. Услышав такое, я пришла в ужас: какая жизнь ожидает кроху с этой мамашей? Я испытала такую жалость к брошенному и нелюбимому еще до рождения ребенку, что пошла к главврачу и умоляла оформить документы, будто у меня родилась двойня. Услышав просьбу, Герман Арнольдович едва не лишился дара речи.

— Вы явно не в своем уме, милая, устало сказал он. Но я не собиралась отступать и положила перед ним на стол фотографии дочери. — Господи, да ведь это та девочка!   Вы   совершили чудо! Вам под силу в одиночку  поднять  десятерых! Конечно же, я пойду  вам  навстречу! — сказал главврач и поцеловал мне руку. — Но как вы решите вопрос с мамашей?

— Она собирается ее бросить… Новорожденная девочка кричала дни и ночи, видно, предчувствуя свою печальную судьбу.   Ей   вторил мой Алешка. Соседка  затыкала уши, орала на дочку, пинала ее, отказывалась давать грудь. Она люто ненавидела ни в чем не повинную кроху: — Заткнись! — и дальше следовала череда диких оскорблений крохотного существа. — От этих воплей сдохнуть можно! Или придушить этот комок мяса? Но мне в тюрягу неохота. В следующий раз сразу аборт сделаю.

С этими словами она исчезла из жизни девочки навсегда. Я вышла из роддома с двумя малышами на руках: дочкой и сыном, Алинкой и Алешкой.

Мне пришлось вести жестокую борьбу за выживание, чтобы вырастить их хорошими и успешными людьми, но я не сдавалась и выиграла это непростое сражение с судьбой.

Прошли годы, мой маленький ангел вырос. Сейчас Танюшке двадцать пять. Она руководит отделом в банке и встречается с хорошим парнем. Ходит моя девочка, слегка прихрамывая, опираясь на трость. Ну и что? Главная красота — это ее доброе сердце и глубокий ум. Мой сынок стал милиционером, а вторая доченька открыла свой бизнес. Сын уже женат, я жду появления внуков. На мой юбилей дети заказали шикарный банкет в ресторане. Двойняшки (а я только так их воспринимаю, уже давно забыла, что Алинку родила другая женщина) подарили мне путевку в круиз, а Танюшка купила длинную норковую шубу, о которой я давно мечтала. Ведь когда я одна растила троих детей, у меня была только куртка.

Конечно, кто-то может назвать меня несчастной женщиной, так как я рано осталась без мужа, преждевременно постарела от тяжелой работы, которой нагружала себя, чтобы поднять детей, но я считаю себя счастливой, так как выполнила Богом данное предназначение — стать матерью! И вот я отправляюсь в кругосветное путешествие. Дочери со своими кавалерами, сын с невесткой придут меня провожать. Я счастлива!